Собор Калужских святых. Преподобный Макарий Оптинский.

Преподобный Макарий Оптинский (Иванов).

Промысел Божий не оставлял Оптину без старцев, они как бы передавали эстафету друг другу. Были они разными и похожими одновременно. Объединяла их благодать, любовь Христова. За старцем Львом в Оптинский Предтеченский скит переселился старец Макарий, чтобы быть рядом со своим наставником.

Старец Макарий, в миру Михаил Николаевич Иванов, родился в благочестивой семье орловских дворян 20 ноября 1788 года и был назван в честь святого благоверного князя Михаила Тверского. Имение, где жила семья, располагалось в селе Железняки, не далеко от  Калужского Лаврентьева монастыря. Семейство Ивановых было близко знакомо с настоятелем обители — архимандритом Феофаном, который крестил некоторых из детей. Детские впечатления о посещении монастыря, строгих богослужениях старец сохранил на всю жизнь.

В семье было 5 детей. В отличие от своих братьев и сверстников, Миша был тих, кроток и молчалив. Когда ему было 9 лет, мать, Елизавета Алексеевна, страдавшая туберкулезом, скончалась. Похоронив жену, Николай Михайлович переехал с детьми сначала в родовое имение Ивановых — село Щепятино в Орловской губернии, а затем в  город Карачев, к своей сестре Дарье Михайловне, которая и взяла на себя воспитание племянников. В четырнадцать неполных лет Михаил уже начал работать бухгалтером, отлично справляясь с этой нелегкой должностью. Господь хранил его от многих соблазнов светской жизни губернского города.  Михаил любил уединение, много читал, особенно духовные книги, интересовался музыкой, все свободное время посвящал этим занятиям. Он хорошо играл на скрипке, а в книгах искал ответа на самые серьезные жизненные вопросы. Бывая в обществе, он оставался скромным человеком, что в эти годы за его стыдливость и застенчивость, а также сильную худобу Михаила частенько в шутку называли «монахом».

В 1806 году умирает отец. На семейном совете было решено, что имение должно перейти к старшему сыну. Михаил Николаевич, который тогда уже тяготился обязанностями службы, с радостью принял решение братьев и, выйдя в отставку, перебрался в Щепятино, надеясь, что больше времени посвящать своим любимым занятиям — чтению и музыке. В деревне он прожил два года, и занятие хозяйством было для него в тягость. Имение требовало постоянного присмотра, с работниками следовало обращаться со всей строгостью, взыскивая за халатность, воровство. Но на это Михаил был неспособен. К крестьянам относился с любовью, никогда не наказывал. Когда они как-то украли у него гречиху, вместо наказания вразумлял их примерами из Священного Писания. Родные смеялись над Мишей, но были поражены, когда мужики вдруг искренне покаялись и пали на колени перед юношей. Не поддерживал попыток родных женить его, да и не имел к этому стремления. Душа его искала других радостей — духовных.

6 октября 1810 года Михаил Николаевич отправился на богомолье в Площанскую пустынь, что неподалеку от Щепятино, и домой уже не вернулся. После прихода в монастырь, Михаил отказался в пользу братьев от своей доли наследства, попросив лишь построить часовню на могиле отца.

Так, в возрасте 22 лет Михаил вступил на иноческий путь. Сначала он был занят на разных послушаниях: в трапезной, на заготовке дров, летом — на огороде, уборке сена и других. Но вскоре были замечены его способности к музыке, молодой послушник изучил церковный устав и нотное пение, помогал в письмоводстве. Со временем он был назначен канонархом, а затем уставщиком левого клироса. В декабре 1810 года послушник Михаил был пострижен в рясофор с именем Мельхиседек. Через пять лет после поступления в монастырь, в 1815 году, молодой послушник принял монашеский постриг с именем Макарий в честь преподобного Макария Великого. Вскоре его рукоположили в иеродиакона и назначили ризничим, а через два года – в сан иеромонаха.

Однако более всего его душа стремилась к самым истокам духовной жизни. В обители услышал он рассказы о подвижниках с Афона и из Молдавии, которые поселялись в монастырях (Свенском, Чолнском, Белобережской пустыни, Глинской и Софрониевой пустынях), уединялись в скиты Брянских лесов.  Это были в основном ученики Паисия Величковского.

В том же 1815 году, в  Площанской пустыни подвизался ученик  и постриженик великого старца Паисия Величковского, Афанасий (Захаров). Отец Макарий обрел наконец того опытного руководителя в духовной жизни, потребность в котором он давно уже ощущал. Отец Макарий прожил под руководством старца Афанасия почти десять лет, с 1817 года он стал его келейником, так что мог постоянно пользоваться советами мудрого подвижника.  У отца Афанасия были сделанные старцем Паисием переводы аскетических творений древних отцов монашества, а также труды самого старца. Научившись уставному письму, отец Макарий по благословению старца Афанасия принялся за чтение и переписку этих аскетических трудов, а также делал выписки для себя. Так он глубоко постиг учение отцов о спасении души, в дальнейшем в своих советах и наставлениях постоянно прибегал к ним, редко давая наставления от своего имени.

В эти годы он совершал паломнические поездки. Пешком, с посохом, ходил в Киево-Печерскую лавру. Побывал в знаменитой Глинской пустыни, где познакомился со старцем, игуменом Филаретом (Данилевским).

Ездил в 1824 году в Ростов на поклонение к мощам Святителя Дмитрия Ростовского, побывал и в Оптиной пустыни. В то время старца Льва еще не было в Оптиной, он приедет туда вместе с шестью учениками только в 1829 году. Но встреча их, которая определила всю дальнейшую жизнь отца Макария, была уже близка.

В 1825 году умирает наставник Макария, отец Афанасий. Но иеромонах Макарий уже духовно зрелый человек: 15 лет в монастыре, 10 лет мантийного пострига. Духовно он возрос настолько, что это явно окружающим, хотя ему нет и сорока лет. И его назначают духовником Севского девичьего монастыря. Так начинается его пастырская служба духовника.

В 1827году в Площанскую пустынь поступил Василий Кишкин.

Прибытие такого духоносного старца «не могло не пролить духовного утешения в душу отца Макария», у которого старец Василий исповедовался до своей блаженной кончины (1831г).

В 1828 году в Площанскую пустынь  из Александро-Свирского монастыря приезжает отец Лев вместе со схимонахом Федором. Здесь они прожили полгода, и за это время отец Макарий сблизился с отцом Львом. Многое привлекало отца Макария в старце Льве – учительность, духовный разум, рассуждение, владение искусством непрерывной Иисусовой молитвы, он был старше отца Макария на 20 лет.  И отец Макарий полностью предал себя в послушание старцу. Старец Лев сразу увидел в отце Макарии подвижника, обладающего многими дарами, и относился к нему скорее как к другу, сомолитвеннику, лишь уступая его просьбе и искреннему желанию иметь опытного руководителя, согласился быть его наставником. Хотя старец Лев вскоре перешел в Оптину пустынь, общение между ними продолжалось через переписку, которая закончилась переездом отца Макария в 1834 году в Иоанно-Предтеченский скит Оптиной пустыни.

Здесь он был радушно встречен настоятелем отцом Моисеем и скитоначальником Антонием. Они понимали, какое значение имеет для обители пребывание в ней опытного подвижника. Все они были «единого духа», что благоприятно повлияло на обстановку в монастыре. Все они в свое время имели духовными наставниками учеников и продолжателей дела старца Паисия Величковского, возрождавшего истинную аскетическую традицию монашеского делания на основе святоотеческого учения о спасении. Старец Лев сразу сделал отца Макария своим помощником, поручив ему переписку с некоторыми из своих духовных чад. В 1836 году отец Макарий был назначен духовником обители. Лев и Макарий

Старец Лев постепенно готовил отца Макария себе в преемники. Отец Макарий был рядом со старцем Львом до самой его смерти, с 1834 года по 1841 год. Он полностью вверял свою волю наставнику, не дерзая предпринимать что-либо без его благословения. Поскольку главной, но и самой трудной добродетелью является смирение, старец Лев не уставал воспитывать ее в своем ученике, всячески подвергая испытаниям его терпение, подвергая нападкам, болезненным для человеческого самолюбия, но отец Макарий обычно выдерживал эти испытания, проявляя удивительную кротость. Семь лет преподобные старцы Лев и Макарий руководили духовной жизнью братии и многих тысяч людей. По сравнению с отцом Львом, отец Макарий был более мягкого склада души. Также он был исключительно скромный. За всеми его словами, поступками ощущалась огромная любовь к людям и желание им помочь, именно это привлекало всех к старцу.

Известен такой случай: к преподобному Макарию привели одного бесноватого, который ничего ранее о старце не знал и никогда его не видел. Бесноватый, бросившись к приближающемуся старцу с криком: «Макарий идет, Макарий идет!», ударил его по щеке. Преподобный тут же подставил другую щеку, а больной рухнул на пол без чувств. Очнулся он исцеленным. Бес не смог перенести великого смирения старца.

Батюшка отличался поразительной памятью, над которой были не властны годы. Стоило ему один раз пообщаться с человеком, — и он уже навсегда запоминал его, со всеми житейскими обстоятельствами, проблемами, так что при новой встрече, через какое бы время она ни произошла, сразу узнавал человека и расспрашивал о его делах.

Вот таким его запомнили в то время его чада: «Старец был большого роста, с костылем в одной и четками в  другой руке; с лицом некрасивым, с печалью постоянного углубления в себя, следовательно, на вид более строгое, нежели ласковое, со следами оспы, но белым, светлым, взгляд был тих и полон смирения. Нрав его был чрезвычайно живой и подвижной. Память прекрасная: после первой исповеди на всю жизнь запоминал он человека. Но косноязычие и нехватка дыхания при разговоре — смущало его всю жизнь. Одет был всегда бедно: летом — в мухояровую (бумажная ткань с примесью шерсти или шелка) поношенную ряску и башмаки, зимой — в весьма поношенную, крытую темно-зеленым драдедамом (легкое сукно)  шубку. Волосы на голове и бороде имел он недлинные и седые, бороду окладистую. Руки его отличались мягкостью и гибкостью, как весь его стан — стройностью».

По свидетельствам близко знавших старца, до самой кончины он сохранил живость характера и подвижность: «Живость эта проявлялась во всех его действиях — в чтении, разговоре, походке, во всех его занятиях и даже в некоторых телодвижениях… По той же живости характера он не любил и в других медлительности и вялости, долгих сборов. Так, например, если кому случалось ехать с ним в дорогу, надобно было собраться быстро или заранее; потому что, едва лишь поданы были лошади, он уже готов был к отъезду и шел садиться». В делах послушания также любил, чтобы братьями все делалось скоро, с усердием и тщательно. Небрежности же не мог терпеть даже в маловажных делах. Например, если кто, взяв в руки книгу, вследствие торопливости или просто без внимания положит ее нижней стороной вверх, увидев это, старец не преминет заметить: «Ты положил книгу небрежно — это нехорошо»,— и сам поправит ее».

Старец был прозорлив: первый раз видя человека, называл его по имени, прежде чем тот представлялся. Отвечал иногда на письменные вопросы, прежде их получения, так что писавший получал ответ на письмо, час тому назад посланное». Письма не сходили с его стола. Окончив утреннее скитское правило, он начинал писать, но двери кельи были отворены для всех приходящих, кроме того, время от времени возвещали, что просят его выйти к воротам. Старец выходил; возвратившись, опять принимался за перо. Письма старца заключают в себе наставление в спасительном пути, утешение в скорбях и решение недоумений в самых разнообразных духовных вопросах. Даже ночью, бывало, приходили к нему с неотложными вопросами, и он тут же поднимался с постели, каким бы тяжелым не выдался день накануне.

После перевода отца Антония в Малоярославецкий монастырь в 1839 году, отец Макарий принял под свое начало Предтеченский скит, история которого насчитывала уже 18 лет с момента основания. Внутренний распорядок к тому времени уже сложился, вся обстановка содействовала духовному возрастанию насельников. За годы пребывания старца Макария в должности скитоначальника Предтеченский скит значительно преобразился при содействии благотворителей — духовных чад старца. Теперь скит не только был обеспечен всем необходимым для жизни его насельников, но и поддерживал монастырь.

Были расширены и благоустроены здания скита. Завершено возведение новых каменных Святых врат с колокольней над ними, обложены кирпичом примыкающие к ним корпуса келий, построена новая братская трапезная. В восточной части скита был заложен новый деревянный корпус келий с помещением для скитской библиотеки, куда преподобный Макарий передал свои книги, собранные в течение жизни и хранящуюся у него бесценную коллекцию рукописей. Заботами Макария были произведены роспись колокольни и Святых врат, позолота иконостаса и роспись церкви.

Особым украшением скита были насаждения, устроенные еще основателем скита отцом Моисеем и с любовью поддерживаемые отцом Антонием. Отец Макарий продолжил разведение плодовых деревьев и цветов на территории скита. Скитяне круглый год вкушали на трапезе плоды из собственного сада, ну а знаменитые моченые яблоки, приготовленные насельниками, раздавались по всей округе и пользовались славой за свой вкус и полезные свойства. Был расширен также скитский пчельник. Заботился старец и о территории вокруг скита. Он очень дорожил его уединением, которое во многом обеспечивалось вековым сосновым лесом, окружающим скит и ограждающим его даже от расположенной рядом обители. Но в 1849 году сильная буря повредила лес, повалив множество деревьев. Старец позаботился о новых насаждениях и тот прекрасный лес, который сегодня обступает скит,— во многом результат его усилий. За молодой порослью, насажденной по распоряжению отца Макария, заботливо следила братия.

Попечение скитоначальника отца Макария не ограничивалось только внешним благоустроением. Будучи большим знатоком устава и церковного пения старец Макарий уделял большое внимание совершению службы — чтению, пению. К богослужению он относился с благоговением и трепетом. Если замечал ошибки, находил способ, не обижая брата, поправить его, так он постоянно поддерживал порядок, и богослужение в скиту постепенно совершенствовалось.

Как скитоначальник, старец занимал небольшой корпус, расположенный слева от скитских врат. Он был разделен на две половины, южную занимал старец, а северную — два его келейника. С одним окном на юг — на дорожку, идущую от святых врат к Предтеченской церкви.  В спальне мебель состояла из узенькой койки, над изголовьем которой находилось Распятие, а выше — образ Спасителя — Доброго Пастыря, несущего на плечах заблудшую овцу, письменного стола, аккуратно покрытого стопками писем для ответа, духовными журналами и святоотеческими книгами, и креслом с подушкой. В восточном углу среди икон была особо чтимая Владимирская икона Божией Матери с неугасимой лампадой и вместо аналоя деревянный треугольник для совершения правила, с Евангелием и другими книгами. Стены были увешаны видами монастырей и портретами подвижников. Тут старец проводил частые бессонные ночи и вставал на правило при ударе скитского колокола в 2 часа утра; часто сам будил своих келейников. Прочитывали: утренние молитвы, 12 псалмов, 1-й час, Богородичный канон с акафистом. Ирмосы пел он сам. В шесть часов ему вычитывали «часы с изобразительными» и он выпивал одну — две чашки чаю. Здесь  старец принимал братию и посетителей-мужчин. Для женщин была устроена специальная внешняя келья, вход в которую был за оградой скита. Кроме того, каждый день старец отправлялся в монастырь, поэтому вдоль узкой дорожки, ведущей из скита в обитель, его обычно поджидали паломники и посетители, желающие взять благословение старца, обратиться к нему с вопросами, недоумениями. Отец Макарий совершал этот путь до обители всегда в окружении толпы почитателей.

Жизнь старца была также полна пастырских попечений по благоустроению монастыря. В церкви им было установлено пение киевского распева, введена должность канонарха, плавное чтение и пение на «подобны». Сам отец Макарий, хотя и был иеромонахом, но не служил, главным образом, по своему смирению, церковных служб не совершал из-за врожденного недостатка дикции, но зато часто пел с усердием и со слезами. Особенно любил он «Чертог Твой». Старец исправно посещал все службы, в храме стоял, по воспоминаниям, в боковом проходе, весь уйдя в молитву.

По смерти старца Льва вся тяжесть подвига духовного руководства братией легла на отца Макария. Время его старчествования признано «золотым веком» в истории Оптиной Пустыни. Трудами и скорбями отца Льва старчество утвердилось в Оптиной, и постепенно было признано, при старце Макарии. По воспоминаниям, батюшке проще было общаться с людьми среднего и низшего сословий, они целиком доверяли ему, не искали в нем «внешней учености», готовы были сразу открыть сердце, да и веру имели более крепкую. Но слава старца была уже так велика, что для беседы с ним приезжали и представители высшего сословия, государственные деятели, писатели, ученые. На исповедь и благословение к  старцу Макарию приезжали Алексей  К. Толстой, И. С. Хомяков, А. Н. Муравьев.

Среди знаменитых посетителей старца Макария — писатель Николай Васильевич Гоголь. Он неоднократно приезжал в Оптину, при этом обязательно встречался для беседы со старцем. Отец Макарий много содействовал тому духовному перевороту, который уже созревал в душе писателя и в результате которого были созданы его последние, наиболее глубокие произведения — «Письма о Божественной Литургии», «Выбранные места из переписки с друзьями».

Оптина пустынь обретает всероссийскую славу и известность, становится духовным центром России. Ей принадлежит немалая заслуга в том, что в русской культуре, находившейся с петровских времен под сильным западным влиянием, во второй половине XIX столетия происходит постепенное возвращение к Православию, вере, духовным традициям. Велика роль преподобного Макария. Он явил миру бесценные духовные сокровища – творения святых отцов, организовав в Оптиной их перевод и издание. Старец Макарий возглавил группу ученых и литераторов (монахов и мирских лиц), которые переводили, обрабатывали и перекладывали на литературный язык писания величайших аскетов древности.

Большую помощь в  издании святоотеческих трудов ему оказывали духовные чада — супруги Киреевские. Недалеко от Оптиной Пустыни находилось село Долбино, старинная вотчина семейства Киреевских. Иван Васильевич Киреевский, замечательный русский философ, писатель, публицист был преданным духовным чадом старца Макария. У его жены Наталии Петровны также хранились рукописи переводов старца Паисия, попавшие к ней от ее почившего духовника московского старца Филарета Новоспасского. В 1845 году И. В. Киреевский, издававший тогда журнал «Москвитянин», предложил отцу Макарию поместить там какую-либо статью духовного содержания. Старец принял это предложение с благодарностью и ответил, что он хотел бы поместить жизнеописание старца Паисия Величковского. Статья была напечатана в 12-м номере «Москвитянина» за 1845 год. Так было положено начало изданию духовных сокровищ Оптиной Пустыни.

Сохранилось богатое духовное эпистолярное наследие преподобного Макария, которое было издано в 1862-1863 гг. в 6 томах при активном участии Киреевских. Драгоценным сокровищем для всех, ищущих спасения, являются письма отца Макария духовным чадам. Позже были изданы и письма старца к мирянам, так что каждый может найти в его наследии бесценный клад духовных советов. Помощью старца пользовалось огромное количество иноков и мирян.

В Оптиной Пустыни со временем оказалось целое собрание переводов и собственных трудов старца Паисия. В келейной библиотеке старца Макария хранились рукописные переводы писаний преподобных Иоанна Лествичника, Макария Великаго, Исаака Сирина, Симеона Нового Богослова, Максима Исповедника, Феодора Студита, Григория Синаита, Григория Паламы и других прославленных отцов Церкви, переданные ему еще старцем Афанасием (Захаровым). У старца Льва также были рукописи переводов творений святых отцов, попавшие к нему от схимонаха Феодора — как и отец Афанасий бывшего учеником старца Паисия. Со временем представилась возможность опубликовать их.

Одна за другой в течение 1850-х годов выходили книги, содержащие творения святых отцов, — это было бесценное приношение Оптиной Пустыни русскому боголюбивому читателю.

Со временем здоровье старца стало слабеть. В 1858 году за два года до своей кончины преподобный Макарий был пострижен в великую схиму без изменения имени. Летом 1860 года, накануне своей предсмертной болезни, отец Макарий был бодр, даже предпринял поездку в Калужский Лаврентьев монастырь, но это была его последняя поездка.

До самой смерти преподобный принимал духовных чад и паломников, наставляя и благословляя их.

Время своей смерти старец предсказал. За неделю до кончины его соборовали. Уже тяжело больной, он прощался, раздавал свои вещи, наставлял. Народ стекался хотя бы через окно посмотреть на него. Около полуночи старец потребовал к себе духовника и после получасовой беседы с ним, попросил читать отходную.  В 6 часов утра он приобщился Святых Христовых Таин в полном сознании и умилении, а через час, на 9-ой песни канона на разлучении души от тела — великий старец Макарий тихо и безболезненно отошел ко Господу. Это было 7/20 сентября 1860-го года, в день предпразднства Рождества Пречистой Богородицы, к которой старец питал глубокую сердечную веру. Гроб с телом почившего старца был перенесен из скита в монастырь, наступили дни прощания с любимым старцем, собравшие множество его духовных чад и почитателей. Отец Леонид (Кавелин) привез  из Иерусалима, где проходил служение в составе Русской духовной миссии, схиму, освященную на Гробе Господнем, в которой похоронили старца Макария.

Отпевание и погребение старца состоялись 10/23 сентября. Прощание длилось очень долго — каждому хотелось последний раз поклониться батюшке. Похоронили его напротив алтаря Никольского придела, неподалеку от могилы его наставника и старца отца Льва.

26 июля 1996 года были причислены к лику местночтимых святых тринадцать преподобных, среди которых был иеросхимонах Макарий. 10 июля 1998 года были обретены мощи преподобного Макария. Тело старца Макария было идентифицировано, на святых мощах остались следы от травм, полученных  в результате несчастного случая во время одной из поездок. На правой руке был перелом. Все это и многое другое действительно было обнаружено во время обследования. Обретенные мощи положили в дубовый ковчег, отслужили пред ними молебен и установили во Введенском соборе для поклонения.

23 октября 1998 года, в день памяти преподобного Амвросия, Святейший Патриарх Алексий II освятил выстроенную по старым чертежам Владимирскую церковь, которая должна была стать храмом-усыпальницей оптинских преподобных. В этот же день мощи семи старцев: Льва, Макария, Илариона, Анатолия (Зерцалова), Иосифа, Варсонофия и Анатолия (Потапова) были торжественно перенесены во Владимирский храм и положены в гранитные раки.

В августе 2000 года юбилейный Архиерейский Собор Русской Православной Церкви установил общецерковное почитание Собора Оптинских святых.

Мощи преподобного Макария Оптинского находятся во Владимирском храме Оптиной Пустыни, рядом с мощами его наставника, духовного друга и сотаинника, преподобного Льва. Как и при жизни, преподобный Макарий слышит молитвы страждущих и помогает им своим молитвенным предстательством.

Память преподобного Макария Оптинского совершается 7/20 сентября, в день праведной кончины старца, 11/24 октября в Соборе Оптинских старцев, в Соборе Калужских святых – 18/31 июля, в Соборе Брянских святых — 20сентября/3 октября, в Соборе Курских святых – 19 июля/1 августа.

Материал подготовила Егорова Раиса Константиновна.

Количество просмотров: (51)